Германию сейчас лучше всего можно сравнить с кораблем, у которого пробит борт и он постепенно набирает воду. Течь необходимо устранить. Только так можно предотвратить наполнение трюма водой, что приведет к потоплению корабля. На настоящий момент 3-4 тысячи человек ежедневно в нас вливаются. Экстраполируйте это на год – снова получите миллион.
Бывший политик социал-демократической партии Германии Тило Сарацин дал интервью Schweriner Volkszeitung и Passuer Neue Presse. Сарацин, бывший берлинский сенатор, и бывший член правления Бундесбанка, приобрел широкую известность после выхода в 2010 году книги Deutschland schafft sich ab (Германия сама себя отменила), посвященной провалу германской иммиграционной модели.
Господин Сарацин, как долго Ангела Меркель может придерживаться своего курса в отношении кризиса беженцев?
Канцлер убеждена в правильности своей линии и ее нельзя переубедить. Ее возможно остановить только конструктивным вотумом недоверия в Бундестаге. Я не вижу никаких признаков того, что Ангела Меркель изменит свое отношение к проблеме. Ситуация, между тем, постепенно выходит из под контроля.
Почему?
Германия сама себя надорвала с кризисом беженцев. К нам прибыл за прошлый год 1,1 миллиона человек, в том числе, 800 тысяч молодых мужчин. Я хочу всем напомнить, что в Германии сегодня живет пять миллионов мужчин в возрасте 15-30 лет. Состав населения драматически меняется. В дополнение к этому, ученые заслуживающие доверия, утверждают, что 80% беженцев не имеют шанса на нашем рынке труда из-за отсутствия требуемой квалификации.
Каковы последствия этого для государства и налогоплательщиков?
Мы должны исходить из предположения о том, что беженцы останутся с нами до их естественной смерти, которая произойдет, скажем, лет через 60. В дополнение к этому нас ожидает волна воссоединения семей. Я ожидаю в этом году прибытия еще минимум миллиона человек. Исходя из крайне консервативных установок, я посчитал, что все это нам обойдется в полтора триллиона евро на протяжении нескольких ближайших десятилетий. Это выходит за всякие рамки воображения и может сравниться лишь с расходами на объединение Германии.
Федеральный министр финансов Вольфганг Шойбле предлагает всеевропейский налог, подать на беженцев в виде, скажем фиксированного сбора с продаж бензина. Что вы об этом думаете?
Если беженцы, как это утверждают германские политики, реально несли экономические выгоды в долгосрочной перспективе, то не было бы нужды ни в каких дополнительных налогах, речь шла бы, скорее о задатке. Германский министр финансов, совершенно очевидно, говорит о новом дополнительном перманентном финансовом бремени, которое слишком велико и подорвет здоровье государственных финансов.
Это также противоречит утверждениям канцлера о предполагаемых благотворных эффектах, которые принесут с собой беженцы в Германию. Если мы согласимся с таким бременем, оно нас уже никогда не покинет. “Надбавка на солидарность” на подоходный налог была введена в 1993 году для финансирования объединения Германии. 23 года спустя она все еще существует, и будет существовать вечно – это единодушное мнение всех политиков. Подобная подать на европейском уровне станет первым всеобщим европейским налогом, предвестником будущих европейских налогов – например налога на очередное спасение Греции от банкротства, или на перманентные субсидии Турции ради обеспечения безопасности наших границ.
Вы считаете, что канцлер Ангела Меркель, заявив “Мы это сможем” совершила историческую ошибку?
Конечно, это была ошибка. Нет, мы этого не можем. Любой командир, бросая своих солдат в бой будет кричать “У нас получится!” Это можно понять. Ангела Меркель с сентября повторяет эту фразу. Я думаю что это – нонсенс.
Какие варианты остались для канцлера?
Германию сейчас лучше всего можно сравнить с кораблем, у которого пробит борт и он постепенно набирает воду. Течь необходимо устранить. Только так можно предотвратить наполнение трюма водой, что приведет к потоплению корабля. На настоящий момент 3-4 тысячи человек ежедневно в нас вливаются. Экстраполируйте это на год – снова получите миллион. Самая неотложная мера – необходимость немедленно закрыть границы. С юридической и политической точки зрения я не вижу никаких препятствий. Если 80 миллионов человек не в состоянии защитить собственные границы – они тем самым, признают свою капитуляцию.
Считаете ли вы сексуальные атаки в Кельне поворотным пунктом в массовом восприятии кризиса беженцев?
Я думаю, Кельн стал поворотным пунктом. Настроение изменилось. До Кельна беженцы для 80% немцев были абстрактной проблемой, о которой они читают в газетах – и не более того. Теперь ординарный бюргер спрашивает себя, может ли он своей 16-летней дочери выйти вечером погулять с подружками. Внезапно это стало проблемой для всех. Меня бесят попытки некоторых наших феминисток свалить Кельн на “общий сексизм в обществе”.
Какие у вас есть объяснения?
Вы должны спросить кого-то, кто долго жил на Ближнем Востоке. Женщины на улице там – законная добыча. Но здесь, в Германии, насилие и презрение некоторых мусульман в отношении женщин – табу для прессы. Это противоречит превалирующей политкорректности, согласно которой все равны и культурные различия не имеют значения. Вы должны смотреть правде в глаза: мы только что впустили в страну миллион человек, чьей культуре господства мужчины противоречат все наши культурные установки. Я уж не говорю о росте преступности. Во Франции 60% заключенных – мусульмане. В берлинских колониях для малолетних 80% – мусульмане.
Федеральное правительство, в качестве ответа на Кельн говорит об ускоренных депортациях. Это вас убеждает?
Это конечно же правильно, но это не решает наших проблем. В прошлом году мы приняли 1,1 миллион беженцев, а выслали 20 тысяч. Мы должны высылать людей в их страны даже если там нет демократии, и даже если эти страны не желают их принимать.
Чтобы вы посоветовали своей партии – социал-демократам относительно кризиса беженцев?
Вы обязаны поставить интересы избирателей, интересы маленького человека в центр. Границы должны быть закрыты с тем, чтобы не подвергнуть опасности социальное государство – как это уже сделали шведы. Любой, кто не пришел к данному умозаключению, должен забыть об участии в политике. Благодаря фронту бездействия левой партии и ХДС избирателя практически вталкивают в объятия AfD (крайне-правые и неонацисты в современной германской политической мифологии). Она действительно представляется единственной партией, требующей закрыть границы и прекратить мигрантский хаос.
Источник